Владимир Наговицын: такая музыка звучит у нас в судьбе

Сегодня в центре нашего внимания – высокий профессионал, замечательный человек, преподаватель кировского колледжа музыкального искусства имени И.В. Казенина, руководитель студенческого духового оркестра, а в прошлом – военный дирижёр Кировского ВАТУ Владимир Николаевич Наговицын. Природа предвидела судьбу музыканта, наградив его не только талантом, фактурной внешностью, но и внутренне сильным характером, стойкостью духа, незаурядной волей.

– Владимир Николаевич, накануне Вашего юбилея, позвольте прояснить несколько моментов Вашей жизни. Вспомните, пожалуйста, когда Вы поняли, что хотите заниматься музыкой?

– Признаться, за меня, восьмилетку, этот выбор сделала мама. Мои родители не были музыкантами, но я помню из детства, как часто они пели вдвоём. И надо отдать должное – у них это неплохо получалось. Мама всегда мечтала, что когда я подрасту, то смогу наконец подыграть их дуэту на радость ей и зависть всем соседям. И вот однажды, дело было летом, она просто купила мне баян, а в сентябре отвела меня в музыкальную школу.

С баяном, увы, мы так и не подружились, зато спустя пару лет в школе вдруг организовался духовой оркестр – и вот тогда всё и началось. Руководил оркестром Юрий Германович Шиляев, выпускник кировского училища искусств, гобоист, ученик Н.П. Черниговского. Несмотря на свой совсем ещё юный возраст, он обладал ярко выраженным характером лидера и так умел замотивировать участников коллектива, что дисциплина в оркестре была железной: любое опоздание или неготовность к занятиям могли «поставить на паузу», или «свести на коду» твоё пребывание в коллективе. Потом были концерты, танцы, похороны… в общем, полноценная жизнь лабуха – так в народе называли тогда самодеятельных музыкантов-духовиков.

И вот однажды Юрий Германович предложил мне съездить в Киров, в музыкальное училище, на консультацию. После прослушивания председатель приёмной комиссии сказал: «Молодой человек, Вы, вероятно, поступите…». Так оно и получилось.

– Нередко в молодой жизни генеральную линию определяет какая-либо сильная личность. Кто помог Вам обрести единственно верный путь не только по жизни, но и в музыке?

– Да, был такой человек! Поступив в училище, я попал в класс Владимира Павловича Слизкова. В училище его звали шефом за его непререкаемый авторитет не только среди студентов руководимого им отделения, но и в педагогическом коллективе в целом. Его до трепета боялись студенты, но – несмотря на кажущуюся строгость, даже суровость – он был отходчив и зла не держал, прощая нам наши пубертатные «выверты».

В моей судьбе он поучаствовал как минимум дважды. Сначала это было, когда я, имея законную отсрочку, вдруг объявил о том, что ухожу в армию, и повестка уже у меня на руках. Тогда он помог мне закрыть все мои «долги» за третий курс, чтобы, отслужив, я вернулся в училище сразу студентом 4-го курса. А потом, выбор мною профессии военного дирижёра – это тоже его идея.

– Профессию военного дирижёра можно назвать уникальной, она – центр различных аспектов: музыкальное творчество и военная служба, концерты, музыкальное обеспечение воинских ритуалов, военные парады, повседневные хлопоты, жизнь, зачастую лишённая романтики, «суровая проза» армейских будней... Вы прошли весь этот путь?

– Ну, Вы своим вопросом уже всё за меня рассказали! Да, путь этот не был лёгок… После вступительных экзаменов нас отправили в первый «полевой лагерь» на полтора месяца. Можете себе представить жизнь в квадратной палатке шатрового типа, с шестом по центру и откидным пологом для входа, на четыре человеко-места, где не кровать, а дощатые нары. Подъём в 6.00, отбой в 22.00. Расписание дня настолько плотное и насыщенное, что даже на себя совсем не было времени! Товарищи офицеры, преподаватели военной кафедры, видит Бог, не зря кушали свой хлеб.

Некоторые слушатели не выдержали уже это испытание. Признаюсь, у меня тоже было желание бросить всё и уйти. Мне даже армия не грозила, так как срочную службу я уже отслужил. А ведь впереди нас ждали такие же лагеря после первого и второго курсов. И только потом, на третьем и четвёртом курсах, были полтора месяца стажировки в оркестрах страны в должности военного дирижёра.

– То есть, можно ли сказать, что по итогу обучения Вы стали и профессиональным военным, и профессиональным дирижёром?

– По истечении пяти лет обучения выпускникам присваивалась квалификация «офицер с высшим военно-специальным образованием, дирижёр». И в этом же дипломе было написано: «окончил полный курс Военно-дирижёрского факультета при Московской государственной консерватории имени П.И. Чайковского по специальности «военно-дирижёрская».

– Владимир Николаевич, недавно в интернете обнаружила небезынтересный факт. Направление «дирижирование военным духовым оркестром» находится на 229-м месте из 297 в рейтинге всех специальностей в России. Как Вы прокомментируете эту информацию?

– Да, редкая профессия... Можно сказать – штучная. Так было всегда. Так оно и сейчас. Дирижёров в войсках всегда не хватало. Профессия, которая, помимо навыков дирижирования, сочетает в себе целый спектр приёмов и навыков службы оркестра в строю. Когда в Великую Отечественную войну мы выдавили «фрицев» с нашей территории, в 1944-м году были срочно организованы курсы капельмейстеров, чтобы наши войска входили в города Европы под музыку военных оркестров.

– В 1982 году, молодым лейтенантом, Вы возглавили оркестр Кировского ВАТУ… Сколько оркестров с тех пор «…звучало музыкой у Вас в судьбе»?

– До 1999 года это был военный оркестр. После сокращения Кировского ВАТУ мы практически всем составом перешли под крыло ДК «Родина», где сначала разрослись до Большого духового оркестра, а потом, по вине обстоятельств, «ужались» до минимума, и обитали там под названием «Авиа-бэнд» до кризисного 2009 года. Во время существования в этом статусе мы активно концертировали по области и за её пределами, принимали участие в международных джазовых фестивалях в Екатеринбурге и Ярославле, с творческими коллективами Дворца дважды побывали в столице. В оба приезда в Киров короля свинга, маэстро Олега Лундстрема, мы с музыкантами его оркестра играли джем-сейшен на сцене ДК «Родина» под бурные аплодисменты зала.

– Всегда ли была так легка концертная дорога?

– К сожалению, нет. Кризис 2008-09 годов вынудил нас расстаться. Но я в это время уже работал в колледже музыкального искусства и руководил там студенческим биг-бендом. В августе 2017 года мне было предложено возглавить оркестр «Джаз-Вятка Big Band». В относительно короткий период изменился качественный состав оркестра, обновился и численно вырос его репертуар, у коллектива появился свой почерк. Жаль, но обрушившаяся на мир ковидная пандемия, внесла коррективы в наши планы. И в этих планах, увы, для оркестра уже не было места.

– У Вас большая практика, опыт, скажите, что сегодня интересно современному слушателю?

– Современный духовой оркестр заметно изменился по своему составу, изменились его технические, динамические характеристики, стала богаче и разнообразней его тембровая палитра. В связи с этим расширились и рамки его репертуарного диапазона. Публика же с интересом воспринимает музыку любых направлений, стилей и жанров. Надо только правильно подбирать материал в соответствии с профессиональными возможностями конкретного коллектива.

– Концерт для Вас пьедестал или плаха?

– Для меня концерт всегда праздник. Огорчить может лишь то обстоятельство, что в зале вдруг, против ожидания, оказалось мало зрителей. Причина, как правило, кроется в плохой организации. Но мы и в таких случаях не унываем и «выкладываемся» всегда по максимуму, успокаивая себя мыслью, что ещё одна репетиция нам только на пользу, а наш лучший концерт ждёт нас впереди.

– Владимир Николаевич, Ваша жизнь одной музыкой не ограничивается. Путешествия, фотографии, поэтические настроения, которые рифмуются строчками… что значат они в вашей жизни?

– В каждом из нас есть творческое начало, ибо этим, в том числе, мы отличаемся от братьев наших меньших. Вопрос только в том, сумеем мы его в себе разглядеть, или так и прошагаем пыльным шляхом жизни из пункта «А» в пункт «Б»…

Её уход апрельским снегом с поля,

Весёлым и безудержным потоком,

Он наблюдал без горечи и боли,

Без страха вновь остаться одиноким.

Так птицелов продрогшую пичугу

Несёт домой, чтоб уберечь ей пенье.

А по весне – давайте верить в чудо –

Он распахнёт окно без сожаленья

Беседовала Галина Тарасова, музыковед, заслуженный работник культуры РФ, член Союза композиторов РФ.

Фото из личного архива Владимира Наговицына.